Неточные совпадения
Когда я приехал и
в баталион
поступил, заговорили во всем городишке, что вскоре пожалует к нам, из столицы, вторая дочь подполковника, раскрасавица из красавиц, а теперь только что-де вышла из аристократического столичного одного
института.
По крайней мере, мне помнится, что когда я, будучи десяти лет,
поступил в московский дворянский
институт, где всякое срамное слово уже произносилось с надлежащим смаком, то ровно ничего не понимал, хотя самые слова мне были давно известны.
Они ровесницы с Лизой Бахаревой, вместе они
поступили в один
институт, вместе окончили курс и вместе спешат на бессменных лошадях, каждая под свои родные липы.
И таким образом, благодаря Наденьке, государство лишилось одного из лучших слуг своих. И на этот раз узкий индивидуализм победил государственность. Спрашивается, могла ли бы Наденька таким образом
поступать, если бы
в институте ей было своевременно преподано ясное и отчетливое понятие о том, что такое государство? Но, увы! не о государстве и его требованиях толковали ей, а на все лады пели...
Воспитывался он сначала
в дворянском
институте, потом
в Московском университете и, кончив курс первым кандидатом,
поступил в военную службу, будучи твердо убежден, что эта служба у нас единственная хоть сколько-нибудь облагороженная
в смысле товарищей, по крайней мере: память о декабристах тогда была очень еще жива
в обществе!
Мы окончили курс. Я
поступил на историко-филологический факультет. Дробыш —
в технологический
институт, Израиль избрал медицину. Мы знали, что Израилю больше нравилась философия, что он зачитывался Спинозой и Лейбницем, но это была уступка горячему желанию родителей. Медицина и тогда, как теперь, была предметом честолюбия еврейских родителей.
Нет, ибо она после Екатерининского
института поступила на Женские курсы Герье
в Мерзляковском переулке, а потом
в социал-демократическую партию, а потом
в учительницы Козловской гимназии, а потом
в танцевальную студию, — вообще всю жизнь пропоступала.
Кончил он шесть классов гимназии, потом
поступил в ветеринарный
институт, откуда был исключен, не проучившись и полугода.
— Это маленькая Людмила Влассовская, дочь убитого
в последнюю кампанию Влассовского? — спросила начальница Анну Фоминишну. — Я рада, что она
поступает в наш
институт… Нам очень желанны дети героев. Будь же, девочка, достойной своего отца.
— И напрасно! — прервала меня Чикунина, быстро доплетая тяжелую косу, — напрасно!..
В другом
институте повторится то же самое… нельзя же
в третий
поступать… да и там то же… Тут, по крайней мере, maman — дуся, а там,
в остальных, Бог весть какая. Вот сестра мне пишет из N-ского
института, чем их там кормят… ужас!..
Наши товарищеские отношения с Балакиревым закрепились именно здесь,
в Казани. Не помню, почему он не
поступил в студенты (на что имел право, так как кончил курс
в нижегородском Александровском
институте), а зачислился
в вольные слушатели по математическому разряду. Он сначала довольно усердно посещал лекции, но дальше второго курса не пошел, отдавшись своему музыкальному призванию.
В гимназии мы без стеснения курили на дворе, и надзиратели не протестовали. Сообщали, на какой кто
поступает факультет. Все товарищи шли
в Московский университет, только я один —
в Петербургский:
в Петербурге,
в Горном
институте, уже два года учился мой старший брат Миша, — вместе жить дешевле. Но главная, тайная причина была другая: папа очень боялся за мой увлекающийся характер и надеялся, что Миша будет меня сдерживать.
В нашем кружке студент-лесник Кузнецов прочел реферат: «Что такое народничество?» Кузнецов раньше был офицером, ему, рассказывали, предстояла хорошая карьера, но он вышел
в отставку и
поступил в Лесной
институт, очень нуждался и учился.
Препятствием к поступлению была только материальная сторона. Отцу было бы совершенно не под силу содержать меня еще пять лет на медицинском факультете. Никто из нас, его детей, не стоял еще на своих ногах, старший брат только еще должен был
в этом году окончить Горный
институт. А было нас восемь человек, маленькие подрастали,
поступали в гимназию, расходы с каждым годом росли, а практика у папы падала. Жить уроками, при многочисленности предметов на медицинском факультете, представлялось затруднительным.
Инна год после окончания курса пробыла учительницею
в деревне, но потом решила
поступить на урок, чтобы накопить денег на медицинский
институт.
Обе собирались
поступить в Женский медицинский
институт.
Одну из собственных дочерей, пятилетнюю, Лорина поместила
в малолетнее отделение воспитательного дома, что на Гороховом поле, другую, постарше,
в Николаевский
институт, собственного сына отдала
в гимназию на казенный счет, другой, от первого брака,
поступил юнкером
в пехотный полк.
A через восемь лет, девятнадцатилетняя Дарья Гурьева с золотой медалью кончила гимназию и
поступила слушательницей
в педагогический
институт.
В то же время на другом краю губернии пропаганда деятельно работала
в стенах Горыгорецкого
института.
В нем воспитывалось много молодых людей не только уроженцев западного края, но и Царства Польского. Это сосредоточение большого числа польской молодежи обратило на себя особое внимание эмиграции, и еще задолго до мятежа, около 1858 года,
в Горках явилось загадочное лицо, Дымкевич, родом из Вильно, под видом футуруса, т. е. кандидата для поступления
в студенты; но
в институт он не
поступал и жил
в Горках.